1. Полное имя
• Kenzi Flanigan|Кензи Флениган
• --

2. Дата и место рождения
• Копенгаген, Дания
• 19.10.1988

3. Раса
Стригой

4. Внешность
Megan Fox

5. Краткая информация
Кензи никогда не была обычной. Хоть и родилась она в обычной семье, самых обычных мороев, она всегда находила чем выделиться. Кензи никогда не была послушной, доброй, или что-то вроде того. Неисправимая бунтарка, одна из тех, от кого родители просят держаться подальше. Она была кем-то вроде основателя плохой компании, но среди них у нее никогда не было настоящих друзей. Девушка настолько замкнута и необщительна, что ей не удается выйти с человеком на уровень дружбы, хотя последний может считать ее лучшей подругой.
У Флениган никогда не было стихии, по крайней мере так считали. Девушка была одной из тех немногих, кому выпала сомнительная удача обладать стихией "дух". Она никогда не была в восторге от этой участи. Никто этому не учил, она почти ни в чем не могла помочь. Просто медленно и мучительно убивала сама себя. Пару раз девушка пыталась покончить с собой, но у нее ничего не вышло. Зато она нашла новую дрянь - она подсела на наркотики. Об этом правда никто не знал. Жизнь в погоне за дозой - не лучшая жизнь для мороя. Но ей пришлось. С легких она перешла на тяжелые, постепенно загоняя себя в могилу, пока не встретила того, ради кого стоит жить. У нее была практика в академии, она была аспиранткой, и наконец заметила молодого стража, полностью перевернувшего ее жизнь.
Во время очередного нападения стригоев Кензи переживала одновременно две ломки: спасибо духу, спасибо веществам. В добавок ко всему, они только только поссорились с Алексом. Это и сподвигло ее пойти геройствовать и стать стригоем. Избавившись от всех возможных свидетелей и по-быстрому обыграв собственную смерть, она уехала в Швейцарию за новой жизнью. В прошлом не осталось никого, кто мог бы заставить ее вернуться. Зато она стала одной из самых опасных стригоев, научила людей себя бояться, перестала жить ради вмазки, забыла о своей старой жизни. Вскоре они встретились с Алексом, и пришли к мнению что Кензи чокнутая, ничего не соображающая дура, поставившая свою жизнь и жизнь Шварцвальда под вопрос, но в конечном итоге, приведшая к лучшей развязке из всех возможных. Она нашла себя в этом мире, хотя всегда думала что ее место в среде судмедэкспертов. Сказать что ей нравится быть стригоем, забирать жизни никчемных людишек, это как прошептать нечто отдаленно напоминающее правду. Она просто счастлива быть тем, кем является.

6. Пробный пост
Сегодня я впервые за долгое время проснулась сама. Но лучше бы я этого сейчас не делала. Меня глубоко потрясло мое местонахождение в данный момент. Неужели это моя родимая комнатка с поняшками на стенах? Я поверить не могла что наконец-то я дома. Я глубоко дышала, даже очень глубоко. Не знаю почему, но у меня сильно болело горло, будто только что я кричала как резаная. И, я даже не проснулась, я вскочила как раненый гиппопотам с кровати в холодном поту, оглядываясь по сторонам. Тело жутко болело, а голова никак не могла свыкнуться с мыслью, что наконец-таки мне ничего не угрожает.
Я задумалась, что же со мной происходит, почему сердце так бешено колотится, почему только что я была в месте, куда никогда не захочу возвращаться, а теперь я дома. Почему у меня болят все мышцы и кости, и вообще, все что можно. И это совсем не от синяков, ссадин и порезов на теле. Их я, почти не чувствовала, кроме того, что на боку. Тот всю жизнь теперь болеть будет. Как вспомню, что тот парень пытался реально наощупь пересчитать ребра, так меня сразу передернуло. Но меня трясло не из-за этого.
Во-первых, мне было очень страшно, можно сказать, что я была в панике. Не знаю отчего. Во-вторых, у меня были все признаки ломки, и та же тревога или страх, была одним из этих признаков. Мне не впервой, я то знаю. И я уже выучила, что следует делать в такой ситуации.  Особенно, когда начинается стадия «я не знаю мне холодно или жарко, и почему ноет все тело» то пора незамедлительно что-либо делать. А то потом будет еще хуже.
Я вскочила с постели и начала рыскать по столу, шкафу, и всему остальному, что было у меня в комнате. К счастью, мне удалось почти сразу отыскать пару таблеток валиума, и к моменту, как я откопала все остальное, меня уже не так сильно мучало чувство тревоги и сердце не стучало как сосед-кретин в семь часов утра.  Но этого, увы, было мало. Я не хотела, чтобы меня мучала боль в теле, да и вернулось все остальное через 30-40 минут.
В своей недолгой жизни, я успела раз двести пережить конкретную ломку. И я реально наивно верила, что завяжу. И в последний раз, это у меня реально получилось. Два месяца без наркоты, это прорыв. Но блин. Все мои усилия коту под хвост. Плюс ко всему. У меня осталось слишком мало валиума, и всего 1 грамм метадона. Этого мало, нужно будет еще. Но это мне сейчас не поможет уж точно. Ребята покрепче у меня тоже были, их было ну уж очень мало, а химичить сейчас и помереть от передозировки или чего-нибудь подобного я не хотела.
И вот оно счастье, я откопала своих верных друзей, которые вечно портили мне жизнь. Да и угрожали пару раз сделать меня «героем». Но я живучая оказалась. Даже как-то обидно сейчас, после всего, что было.  Я слишком живучая, это не есть хорошо. Завышенный болевой порок, сильный организм… Но все в прошлом. Никакой силы я не чувствую, а вот боли хватит, чтоб проехать на ней на российском поезде Москва-Владивосток. Да. Я пытаюсь успокоить дыхание, и намереваюсь пойти за водичкой в ванную. Надеюсь, никаких вопросов у Дакоты и Райли это не вызовет. Подумаешь, пошла водички набрать среди ночи. С кем не бывает.
И только я провернула все свое мафиозное дело, вернулась в комнату, и сделала все, что требуется для отсутствия ломки, как меня потянуло на покурить. Ай да я. Просто мастер на вредные привычки. Жаль не алкоголик, а то вырезали бы легкое под печень и печень под желудок и желудок под легкое.
Я не стала сдерживать себя в желании, и вышла на балкон. Вот чего бы я лучше не делала, так это этого. Первое, у меня закружилась голова, как только я посмотрела вниз. Будь у нас перила пониже, я бы свалилась и не заметила. Второе, я увидела под окном человека, который превратил меня в сито. И тут я пулей рванула обратно в комнату, хрен знает куда дев свой окурок. Вот теперь мне снова стало плохо и тревожно. Но это уже не от того, что у меня ломка и все такое, а от того, что я реально испугалась. Вот уж поверьте, я не хотела бы снова пережить то, что было. И тем более я не хотела, чтобы два моих самых любимых человека видели его.
Честно говоря, сначала у меня была идея забиться в угол, прикрыться одеялом, и больше никогда оттуда не вылезать. Но это так не в моем стиле. Я намотала сопли на кулак, и, собравшись с мыслями, вышла на балкон. Не ну а что, я плюю в лицо опасности. Пойду харкну с балкона на него. Но, к сожалению, сейчас никого не оказалось под окном. И меня совершенно не смутило, что я смогла увидеть там этого человека сквозь кромешную тьму с 25 этажа.
Так, мне определенно надо отвлечься. Именно поэтому я пойду играть на нервах сестры и брата. Они там как раз шептались, смотрели страшные кровавые картинки на ноуте и орали что все тлен. Пойду послушаю.
Честно говоря, мы очень странная троица. Мы абсолютно противоположны. Пафосный пиздюк, который дышит, и этим закон нарушает. Говорящая селедка, которая за закон руками-ногами и всем чем можно, предельно честный человек, который в жизни мухи не обидит. И я. А я это совсем другая история. Пока они выступают за спасение или уничтожение людей, мне насрать. Пока они спорят что брать, шоколадное молоко, или клубничное, я беру ванильное на троих и иду дальше. Пока они чморят друг друга, я чморю обоих и по-быстрому съебываю. В этом я вся. Конечно, я люблю их и все такое, но я такой человек, который как раз делает все по-своему, пока эти двое слушают приказы вышестоящих. Но если что-то случится, то эти двое будут друг к другу ближе, и будут что-то обязательно мне недоговаривать.  Так и сейчас. Вооружились против меня, пафосные селедки. Стоило мне только прийти и сказать «чем занимаетесь?» эти двое меня взглядом обматерили, убили, закопали, откопали, отпиздили и заново закопали. Как я поняла, мне снова не место в их гангстерских разборках.
Зато я успела увидеть, пока Дакота не прикрыла крышку ноута, что же они там ищут, и что это за картинки. Разумеется, рыскают по сайтам всяким, пытаясь найти маньяков-убийц, которые херней страдают.
В общем, когда меня выгнали из общей тусы, я поперлась обратно к себе, размышлять о значимости жизни и силе вселенной. А ведь я подошла, как будто ничего и не происходило. Обычная такая, нормальная. Будто ничего и не было. Ах, ну да, я ж под дозой. Все равно я выглядела адекватно. И точка тут.
И тут мне в голову пришла гениальная идея, а чего бы мне им, собственно не изложить как все было, если они и решили меня помучить потом еще с этими вопросами, и убивая-сажая всех, кто не виновен.
Это может показаться странным, но я не нашла чистой бумаги у себя на столе, все были какие-то записи и рисунки. Ну да, я же жуткая транжира бумаги. Тогда, покажу им свой сюрприз заодно, нарисованный пару лет назад, пусть помнят, сучары, что из-за них я изгадила такую прелесть.
А эта прелесть – ничто иное, как нарисованные мной брат с сестрой. Причем абсолютно счастливые, какими их редко увидишь, и не пытающиеся поделить между собой палку колбасы. Стоят и обнимаются. Я обожала этот рисунок. Хотела подарить его первому, кто свалит из этого дома. Ну чтож, ладно, подарю обоим. И на оборотной стороне увидят, что все, чем они сейчас занимаются – тщетно и смысла не имеет. Увы.
Пока я писала письмо, я несколько раз обдумала свое настоящее положение, и действительно ли это хорошо, что я сейчас здесь. Должна ли я сейчас быть дома? Порезы на руках, единственные, которые я видела сейчас, разжигали во мне невыносимый гнев. Письмо, которое я писала, снова пробудило в голове картинки и ощущения тех дней, из-за этого я злилась еще сильнее. Ну, а смысл написанного отнюдь не вызывал положительных эмоций в мою же сторону.
«Дорогие мои,
Я знаю, что вы очень хорошие, и вы очень меня любите, и за меня готовы порвать всех и каждого. Но сейчас вы ошибаетесь. Вы ищете не там. Далеко не там. Знаю, это не способ, но у меня выхода нет, поэтому пишу вам это.
В том, что произошло, виновата я сама, причину раскрывать не буду, уж извольте. Но то был не маньяк, не серийный убийца. Я сломала жизнь этому человеку, и он решил поквитаться. Как странно бы это не было, я не виню его ни в чем.  Скорее виню себя в том, что не смогла выдержать всего. Проявила слабость. Зато сейчас знаю, чего заслуживаю.
Теперь я свободна. От всего. Как говорят – «инцидент исперчен». Я в расчете с жизнью. В том, что умираю, не вините никого. Скажите родителям, что я их люблю. Обнимите за меня Братузика, не хочу его будить, он так сладко спит. А вам предстоит самое страшное, простите. Вы видели когда-нибудь мое лицо, когда я абсолютно спокойна?
Безмерно люблю и бесконечно извиняюсь,
Ваша Элли»
Когда я писала последние строчки, мое лицо заняла кривая ухмылка. Уходить, так с музыкой. Я приняла решение. Пока писала все это, до меня снизошло наконец, что мне больше нет смысла здесь оставаться, и я совершила большую ошибку, сбежав оттуда. Сейчас я уже была бы мертва. Мне следовало бы это исправить. Я не смогу жить с этим.
Переворачиваю рисунок обратно на его самую красивую сторону. Тихо выбираюсь из комнаты, и иду к Райли. Он еще не знает, что я знаю пароль от его сейфа, ну чтож, пора и ему узнать истину. По-тихому забираю оттуда пистолет, и возвращаюсь в свою комнату.
Так жить я больше не смогу. Мне нужно это сделать. Глубоко дышу, пытаясь набрать в легкие как можно больше воздуха. И нет, дело вовсе не в том, что я надеюсь, что какие-то 15 секунд спасут мою жизнь. Этого я как раз и не хочу. Хотела бы, стреляла бы в живот или в область сердца. Но в моем случае, дуло пистолета холодным железом прикасается к виску. Одного контрольного будет достаточно. Я знаю, что смогу. Просто я не готова к такому, и это очень меня пугает. Я не боюсь всяких религиозных примочек на этот счет, всегда хотела, чтобы меня кремировали. Я боюсь своих близких, их реакции. Что с ними будет, после того, как меня не станет? Это единственное, наверно, почему сейчас я стою, сжав руку в кулак и с пистолетом у виска, а не лежу пластом на полу. А еще я не хочу, чтобы меня помнили такой. Слабой. Ведь самоубийцу в первую очередь помнят как самоубийцу, а потом уже как человека. Этого я не хочу.
Кидаю взгляд на свой рисунок. И тут я понимаю. Я конченая эгоистка. Скупая слеза катится по щеке, а кулак сжимается все сильнее.
- Я люблю вас, и всегда буду любить – шепотом произношу я, и улыбаюсь. Зажмуриваю глаза. И вот мой последний вдох. Стреляю. Вот и все. Но я все еще жива, чувствую невероятный холод в голове, пуля прошла прошла насквозь. Ног и рук уже не чувствую, зато чувствую теплую кровь под головой. Я живучая. Ненавижу себя за это. Абсолютно не доставляет никакого кайфа чувствовать, как ты становишься слабее с каждой секундой. Но я понимаю, что это конец. Другого не будет. И мне осталось всего несколько секунд. Собрав волю в кулак, сосредоточившись, пытаюсь произнести несколько слов. Но я почти не помню как говорить. Но эти слова я заберу с собой и никогда не забуду.
- Простите меня, помните, и не скучайте.. – пытаюсь улыбнуться. Я чувствую, Дакота и Райли сейчас здесь, - я люб.. – у меня закончился воздух, а вдохнуть я не могла, но попыталась хотя-бы договорить губами, выжимая последнее. Но у меня ничего не вышло. И с этого момента я больше ничего не помню. Кажись, я умерла, так и не успев закончить свою фразу.

7. Связь с вами
У Розы все есть